наше наследие
-Кемерово, говорите! Воронеж слушает.
Города-близнецы или глубокое единство Востока и Запада?
На пресечении проспекта Советского и улицы 50 лет Октября в Кемерово располагается здание Главпочтамта. В истории этого учреждения были и более цветущие времена, о чём свидетельствуют замыленные остатки сталинского ампира в холле и в центральном зале с колоннами. Былую роскошь многократно перекроили и перекрасили на скорую руку. Галерея на втором этаже завалена пустыми коробками, а большинство окон для обслуживания граждан давно не работают.
Первоначальное название при проектировании – «Дом связи с Воронежем». Согласно утверждённому ещё в 1939 г. плану, Кемерово и Воронеж в недалёком будущем должны были стать не просто городами побратимами, а одним городом, расположенным в Европе и в Азии одновременно – «единоградом».
Хотя до 1939 выдвигались и более революционные идеи. Например, первый секретарь Совкомгеографии т. Рокотов в выступлении на Втором съезде ЦИК СКГ горячо убеждал делегатов: «Настоящим прорывом в укреплении обороноспособности СССР станет внедрение «мерцающих» географических названий. Вот, возьмём, к примеру, Кемерово и Воронеж. Просыпается утром Кемерово, а оно сегодня уже не Кемерово, а Воронеж, а, соответственно, Воронеж – Кемерово. А завтра оба города – Кемерово, а послезавтра – оба Воронеж. Поди пойми, где теперь Саратов! Такими действиями мы их всех так запутаем, что ни один вредитель уже и не разберётся где у нас что. А представляете, если подобную историю провернуть с Москвой и Владивостоком? Товарищи, прошу поддержать нашу инициативу на самом высоком уровне!»
Но победила идея «единоградия». Для её воплощения, в обоих городах было запланировано построить на углу главной городской площади практически идентичные здания для размещения почты, услуг междугороднего телефона и телеграфа и разместить в другом конце по центру сходный памятник Ленину на высоком постаменте.
После завершения строительства планировалось провести массовые гуляния и объявить о рождении «нового города» – Кемеронежа. На всех картах появилось бы это одинаковое географическое название в разных концах страны, что должно было окончательно сбить с толку всех наших врагов и внести в их коварные планы полную неразбериху. Отсюда происходит и выражение «бомбить Воронеж», что на тайном языке аппаратчиков означало внести полную неопределённость в тактические планы противника. Объявить о начале грандиозного слияния собирались в 1957-м, но всем известные события перечеркнули эту дату.
Планы, в конце концов, пусть и с большим опозданием, но всё-таки реализовали, однако идея «единоградия» к этому времени уже потеряла свою актуальность.
Какое наследие нам осталось? Памятник Ленину в Воронеже несколько отличается от кемеровского, но в тёмное время суток их легко спутать. Старожилы утверждают, что раньше бывали случаи, когда подвыпившие гости Кемерово, оказавшись на площади Советов, восклицали: «Допился я до Воронежа!» Та же устремлённая вперёд правая рука, не по погоде лёгкое пальто. Левая рука воронежского Ильича вцепилась в лацкан пальто, а в Кемерово – крепко сжимает кепку или фуражку. Это характерная черта проявления социалистического реализма в искусстве. Дело в том, что в Воронеже, расположенном на Восточно-Европейской равнине, ветры гораздо сильнее, чем в Кемерово, поэтому скульптор внёс необходимые коррективы в образ вождя.
Здание Главпочтамта в Кемерово также, как и в Воронеже, изогнуто буквой Г, а его парадный угол «возвышен» для придания грандиозности над общей этажностью городского пейзажа трёхярусной башней.
Вместе со зданием Администрации города оно образует визитную карточку старого центра – ансамбль «Городские ворота» Кемерово. Этот характерный вид на Советский проспект со стороны памятника давно стал во всей стране таким же узнаваемым образом города, как и знаменитые Трубы.
Первоначальное название при проектировании – «Дом связи с Воронежем». Согласно утверждённому ещё в 1939 г. плану, Кемерово и Воронеж в недалёком будущем должны были стать не просто городами побратимами, а одним городом, расположенным в Европе и в Азии одновременно – «единоградом».
Хотя до 1939 выдвигались и более революционные идеи. Например, первый секретарь Совкомгеографии т. Рокотов в выступлении на Втором съезде ЦИК СКГ горячо убеждал делегатов: «Настоящим прорывом в укреплении обороноспособности СССР станет внедрение «мерцающих» географических названий. Вот, возьмём, к примеру, Кемерово и Воронеж. Просыпается утром Кемерово, а оно сегодня уже не Кемерово, а Воронеж, а, соответственно, Воронеж – Кемерово. А завтра оба города – Кемерово, а послезавтра – оба Воронеж. Поди пойми, где теперь Саратов! Такими действиями мы их всех так запутаем, что ни один вредитель уже и не разберётся где у нас что. А представляете, если подобную историю провернуть с Москвой и Владивостоком? Товарищи, прошу поддержать нашу инициативу на самом высоком уровне!»
Но победила идея «единоградия». Для её воплощения, в обоих городах было запланировано построить на углу главной городской площади практически идентичные здания для размещения почты, услуг междугороднего телефона и телеграфа и разместить в другом конце по центру сходный памятник Ленину на высоком постаменте.
После завершения строительства планировалось провести массовые гуляния и объявить о рождении «нового города» – Кемеронежа. На всех картах появилось бы это одинаковое географическое название в разных концах страны, что должно было окончательно сбить с толку всех наших врагов и внести в их коварные планы полную неразбериху. Отсюда происходит и выражение «бомбить Воронеж», что на тайном языке аппаратчиков означало внести полную неопределённость в тактические планы противника. Объявить о начале грандиозного слияния собирались в 1957-м, но всем известные события перечеркнули эту дату.
Планы, в конце концов, пусть и с большим опозданием, но всё-таки реализовали, однако идея «единоградия» к этому времени уже потеряла свою актуальность.
Какое наследие нам осталось? Памятник Ленину в Воронеже несколько отличается от кемеровского, но в тёмное время суток их легко спутать. Старожилы утверждают, что раньше бывали случаи, когда подвыпившие гости Кемерово, оказавшись на площади Советов, восклицали: «Допился я до Воронежа!» Та же устремлённая вперёд правая рука, не по погоде лёгкое пальто. Левая рука воронежского Ильича вцепилась в лацкан пальто, а в Кемерово – крепко сжимает кепку или фуражку. Это характерная черта проявления социалистического реализма в искусстве. Дело в том, что в Воронеже, расположенном на Восточно-Европейской равнине, ветры гораздо сильнее, чем в Кемерово, поэтому скульптор внёс необходимые коррективы в образ вождя.
Здание Главпочтамта в Кемерово также, как и в Воронеже, изогнуто буквой Г, а его парадный угол «возвышен» для придания грандиозности над общей этажностью городского пейзажа трёхярусной башней.
Вместе со зданием Администрации города оно образует визитную карточку старого центра – ансамбль «Городские ворота» Кемерово. Этот характерный вид на Советский проспект со стороны памятника давно стал во всей стране таким же узнаваемым образом города, как и знаменитые Трубы.
Похожие до мелочей
Вопрос о происхождении названия «Воронеж», как и "Кемерово", остается актуальным для историков и краеведов.
Ни одна из гипотез, объясняющих этимологию этих слов, не имеет достаточных доказательств для безоговорочного признания.
Ни одна из гипотез, объясняющих этимологию этих слов, не имеет достаточных доказательств для безоговорочного признания.
В 1990 г. фасад Главпочтамта в Кемерово был выбран Институтом мирового океана для нанесения географического знака «Уровень мирового океана: Кемерово – 140 метров». Случайным свидетелем этого уникального события стал, как всегда в те годы, писатель Евгений Гришковец, о чём он подробно рассказал в своих мемуарах.
Евгений шёл мимо Главпочтамта по проспекту Советскому с томиком Бахтина в руке, погружённый в свои невесёлые мысли. А поводы для печали были серьёзные.
Левым полушарием он размышлял о модальности развития линии действия в греческой трагедии Эсхилопа: «Если бы Кронос, сам того не зная, вместо камня, имитирующего младенца Зевса, съел бы священного пса Кербера? Что если бы Рея подсунула ему трёхглавого пса под видом ребёнка? И кто бы тогда охранял его в Тартаре после низвержения туда Зевсом?».
Правое же, разрываясь в когнитивном диссонансе, было занято мучительным вопросом: «Где достать свежее пиво?». Бар театра «Ложа» был ненасытен в любви к пиву, как богиня Афродита к амурным утехам. Да что там Афродита! Как Кассандра, к пристрастию делать предсказания. Зрители, и к ним примкнувшие «друзья театра», вторую неделю подряд сидели на «сухом пайке». И вариантов «где налить пенного» на горизонте не было и не предвиделось. Актёры приходили со своими запасами «для вдохновения», клиенты приносили сухую воблу и требовательно стучали ею о столы. Глядя на всё это, Гришковец трезво оценивал ситуацию: «Какой-то дурдом!» В кассе звенела пугающая чернота. Как спасительный вариант, Гришковец даже придумал для бара специальную чайную карту:
Чай «Серебряное копытце». Заваренный напиток разливали через специальное серебряное ситечко, которое Гришковец принёс из дома и всегда носил в кармане, чтобы не спёрли.
Чай «Сытный». Заваривался лично ведущим артистом театра – Евгением Сытым.
Чай №42. С лёгким привкусом бандитизма.
Увы, большие надежды на чай не оправдались. Как говорится, «чай не пиво, много не выпьешь».
На углу здания Главпочтамта он увидел трёх молодых людей в ярко-синих хлопчатобумажных комбинезонах с надписью на спине: «Служба Мирового океана». Возле них стояла маркшейдерская тренога, какие-то ящики и другие непонятные штуки.
– Что это вы тут делаете? Молодые люди… Вы из какой организации? – спросил бдительный Евгений Гришковец, отпустив на время Кербера погулять. После досадного недоразумения с лётчиком Коневым, когда его на три круга и четыре квадрата допросили все силовики Кемерово, он всегда, как пограничная овчарка, был начеку и никогда не проходил мимо чего-либо странного. Бывало, идёт по улице, увидит на земле какую-нибудь смятую бумажку – обязательно подберёт, аккуратно развернёт и внимательно прочитает – а вдруг там что-нибудь важное. Все эти бумажки, на всякий случай, он аккуратно складывал в карман, а дома разглаживал утюгом и помещал в специальную папочку «Находки». Так, на всякий случай.
Шедший мимо прохожий с весёлым смехом отреагировал, вместо молчаливых рабочих:
– Вы что, читать не умеете? У них же на спине всё ясно написано. Они из конторы Мирового океана. Вот чудак. Докопался!
Ребята, не обращая никакого внимания на Гришковца, прикладывали к разным участкам стены какой-то трафарет, ища подходящее место для нанесения надписи. А он постоянно съезжал и предательски стремился свернуться в трубочку. Судя по их неслаженным действиям, и в самом деле, могло показаться, что это вовсе не те сотрудники, за которых они себя выдавали.
– А что это вы на стене рисуете? У вас разрешение есть? – не мог успокоиться опытный в таких делах директор театра «Ложа».
– Они отмечают, где находится уровень Мирового океана, то есть уровень моря, на случай паводков и приливов, – объяснила уже другая проходящая рядом женщина в синем плаще. – Чтобы Кемерово не было застигнуто врасплох наводнением, – добавила она, удаляясь.
– Вы чего такое говорите, где мы, а где море! – Евгений хотел бросится за ней вслед, чтобы объяснить ей всю нелепость происходящего, но побоялся оставить ребят одних, как тогда с парашютистом.
– А про сообщающиеся сосуды, молодой человек, вы в школе разве не проходили? Что у вас было по физике? – возмутился ещё один прохожий горожанин в сером свитере с коричневым портфелем в руке и тубусом под мышкой, по виду – старший преподаватель кафедры теоретической водной механики из КузПИ.
– Четвёрка, – вспомнил Гришковец.
– Вот. Поставили вам не глядя. А в наше время, каждый троечник знал, как откачать бензин из бака автомобиля через трубочку. Знания – сила! Вся водная система планеты соединена. Вы бы лучше помогли, – горожанин строго отчитал Евгения и двинулся дальше.
Немногословный сотрудник «Службы мирового океана» наконец-то обратил внимание на Гришковца, знаком подозвал его и доверил ему плотно прижать в стене нижнюю часть трафарета. А маляр в это время, высунув от напряжения кончик языка, старательно обвёл тонкой кистью синюю горизонтальную полоску сантиметров двадцать в длину и написал рядом: «уровень м. океана – Кемерово – 140 м. Инспектор № 17/169». Неловкий с детства Евгений умудрился тут же залезть большим пальцем в краску и нечаянно оставил свой отпечаток на стене чуть ниже синей линии.От этого он ещё больше заволновался, всплеснул руками и пытался было стереть свой след в истории мирового океана рукавом пиджака, но старший из бригады «океанистов», всё также молча, жестом остановил его и небрежно махнул рукой, типа: «Не лезь. Оставь, брат ».
Долгие годы собственники здания заботливо охраняли географический знак «Уровень Мирового океана» и даже пристроили ниже него специальную полочку, чтобы сознательные кемеровчане могли 8 июня – во «всемирный день океанов» – возложить к нему цветы. Однако, в 2015 г., в силу непредсказуемого стечения обстоятельств, он был наглухо закрашен бригадой узбекских маляров под руководством Равшана Загитова. В те злосчастные полчаса, пока директор Главпочтамта одевал плащ, чтобы выйти на улицу и дать им ценные указания, таджикские живописцы уже успели закатать весь фасад на три раза и ушли резать барашка для плова.
В настоящее время сотрудниками Федеральной службы Архохркульта ведётся поиск оригинального местоположения «знака уровня мирового океана». Задача оказалась не так проста, как может показаться на первый взгляд. Поскольку это знак входит в категорию «мировые достоинства», то и его реставрация чрезвычайно строго регламентирована кодексом «О порядке поиска уровня мирового океана». Осторожно, миллиметр за миллиметром, специалисты-реставраторы убирают старые слои краски, чтобы найти начало той самой синей надписи. А краска у киргизов, как назло, была в тот день неразбавленная. По условиям технического регламента, такие изыскания разрешается проводить строго в сухую безветренную погоду с температурой от +20 до +21 градуса по Цельсию. А, как вы понимаете, таких дней в Кемерово – по пальцам одной руки сосчитать. Работы уже растянулись на годы и когда они будут завершены никому неизвестно. Если же он всё-таки отыщется, то заранее принято решение присвоить ему также и второе памятное название – «Отпечаток Гришковца на Кемерово». И тем самым окончательно увековечить его имя, как человека, выведшего Кемерово на большую дорогу.
P.S. В один из своих последних приездов с гастролями, Гришковец внезапно загорелся идеей повторно оставить свой отпечаток на Кемерово, и отговорить его от этой безрассудности было непросто. Убедил лишь довод, что это будет уже не городская достопримечательность, а её имитация: «Евгений, нельзя два раза съесть одну и ту же собаку».
Евгений шёл мимо Главпочтамта по проспекту Советскому с томиком Бахтина в руке, погружённый в свои невесёлые мысли. А поводы для печали были серьёзные.
Левым полушарием он размышлял о модальности развития линии действия в греческой трагедии Эсхилопа: «Если бы Кронос, сам того не зная, вместо камня, имитирующего младенца Зевса, съел бы священного пса Кербера? Что если бы Рея подсунула ему трёхглавого пса под видом ребёнка? И кто бы тогда охранял его в Тартаре после низвержения туда Зевсом?».
Правое же, разрываясь в когнитивном диссонансе, было занято мучительным вопросом: «Где достать свежее пиво?». Бар театра «Ложа» был ненасытен в любви к пиву, как богиня Афродита к амурным утехам. Да что там Афродита! Как Кассандра, к пристрастию делать предсказания. Зрители, и к ним примкнувшие «друзья театра», вторую неделю подряд сидели на «сухом пайке». И вариантов «где налить пенного» на горизонте не было и не предвиделось. Актёры приходили со своими запасами «для вдохновения», клиенты приносили сухую воблу и требовательно стучали ею о столы. Глядя на всё это, Гришковец трезво оценивал ситуацию: «Какой-то дурдом!» В кассе звенела пугающая чернота. Как спасительный вариант, Гришковец даже придумал для бара специальную чайную карту:
Чай «Серебряное копытце». Заваренный напиток разливали через специальное серебряное ситечко, которое Гришковец принёс из дома и всегда носил в кармане, чтобы не спёрли.
Чай «Сытный». Заваривался лично ведущим артистом театра – Евгением Сытым.
Чай №42. С лёгким привкусом бандитизма.
Увы, большие надежды на чай не оправдались. Как говорится, «чай не пиво, много не выпьешь».
На углу здания Главпочтамта он увидел трёх молодых людей в ярко-синих хлопчатобумажных комбинезонах с надписью на спине: «Служба Мирового океана». Возле них стояла маркшейдерская тренога, какие-то ящики и другие непонятные штуки.
– Что это вы тут делаете? Молодые люди… Вы из какой организации? – спросил бдительный Евгений Гришковец, отпустив на время Кербера погулять. После досадного недоразумения с лётчиком Коневым, когда его на три круга и четыре квадрата допросили все силовики Кемерово, он всегда, как пограничная овчарка, был начеку и никогда не проходил мимо чего-либо странного. Бывало, идёт по улице, увидит на земле какую-нибудь смятую бумажку – обязательно подберёт, аккуратно развернёт и внимательно прочитает – а вдруг там что-нибудь важное. Все эти бумажки, на всякий случай, он аккуратно складывал в карман, а дома разглаживал утюгом и помещал в специальную папочку «Находки». Так, на всякий случай.
Шедший мимо прохожий с весёлым смехом отреагировал, вместо молчаливых рабочих:
– Вы что, читать не умеете? У них же на спине всё ясно написано. Они из конторы Мирового океана. Вот чудак. Докопался!
Ребята, не обращая никакого внимания на Гришковца, прикладывали к разным участкам стены какой-то трафарет, ища подходящее место для нанесения надписи. А он постоянно съезжал и предательски стремился свернуться в трубочку. Судя по их неслаженным действиям, и в самом деле, могло показаться, что это вовсе не те сотрудники, за которых они себя выдавали.
– А что это вы на стене рисуете? У вас разрешение есть? – не мог успокоиться опытный в таких делах директор театра «Ложа».
– Они отмечают, где находится уровень Мирового океана, то есть уровень моря, на случай паводков и приливов, – объяснила уже другая проходящая рядом женщина в синем плаще. – Чтобы Кемерово не было застигнуто врасплох наводнением, – добавила она, удаляясь.
– Вы чего такое говорите, где мы, а где море! – Евгений хотел бросится за ней вслед, чтобы объяснить ей всю нелепость происходящего, но побоялся оставить ребят одних, как тогда с парашютистом.
– А про сообщающиеся сосуды, молодой человек, вы в школе разве не проходили? Что у вас было по физике? – возмутился ещё один прохожий горожанин в сером свитере с коричневым портфелем в руке и тубусом под мышкой, по виду – старший преподаватель кафедры теоретической водной механики из КузПИ.
– Четвёрка, – вспомнил Гришковец.
– Вот. Поставили вам не глядя. А в наше время, каждый троечник знал, как откачать бензин из бака автомобиля через трубочку. Знания – сила! Вся водная система планеты соединена. Вы бы лучше помогли, – горожанин строго отчитал Евгения и двинулся дальше.
Немногословный сотрудник «Службы мирового океана» наконец-то обратил внимание на Гришковца, знаком подозвал его и доверил ему плотно прижать в стене нижнюю часть трафарета. А маляр в это время, высунув от напряжения кончик языка, старательно обвёл тонкой кистью синюю горизонтальную полоску сантиметров двадцать в длину и написал рядом: «уровень м. океана – Кемерово – 140 м. Инспектор № 17/169». Неловкий с детства Евгений умудрился тут же залезть большим пальцем в краску и нечаянно оставил свой отпечаток на стене чуть ниже синей линии.От этого он ещё больше заволновался, всплеснул руками и пытался было стереть свой след в истории мирового океана рукавом пиджака, но старший из бригады «океанистов», всё также молча, жестом остановил его и небрежно махнул рукой, типа: «Не лезь. Оставь, брат ».
Долгие годы собственники здания заботливо охраняли географический знак «Уровень Мирового океана» и даже пристроили ниже него специальную полочку, чтобы сознательные кемеровчане могли 8 июня – во «всемирный день океанов» – возложить к нему цветы. Однако, в 2015 г., в силу непредсказуемого стечения обстоятельств, он был наглухо закрашен бригадой узбекских маляров под руководством Равшана Загитова. В те злосчастные полчаса, пока директор Главпочтамта одевал плащ, чтобы выйти на улицу и дать им ценные указания, таджикские живописцы уже успели закатать весь фасад на три раза и ушли резать барашка для плова.
В настоящее время сотрудниками Федеральной службы Архохркульта ведётся поиск оригинального местоположения «знака уровня мирового океана». Задача оказалась не так проста, как может показаться на первый взгляд. Поскольку это знак входит в категорию «мировые достоинства», то и его реставрация чрезвычайно строго регламентирована кодексом «О порядке поиска уровня мирового океана». Осторожно, миллиметр за миллиметром, специалисты-реставраторы убирают старые слои краски, чтобы найти начало той самой синей надписи. А краска у киргизов, как назло, была в тот день неразбавленная. По условиям технического регламента, такие изыскания разрешается проводить строго в сухую безветренную погоду с температурой от +20 до +21 градуса по Цельсию. А, как вы понимаете, таких дней в Кемерово – по пальцам одной руки сосчитать. Работы уже растянулись на годы и когда они будут завершены никому неизвестно. Если же он всё-таки отыщется, то заранее принято решение присвоить ему также и второе памятное название – «Отпечаток Гришковца на Кемерово». И тем самым окончательно увековечить его имя, как человека, выведшего Кемерово на большую дорогу.
P.S. В один из своих последних приездов с гастролями, Гришковец внезапно загорелся идеей повторно оставить свой отпечаток на Кемерово, и отговорить его от этой безрассудности было непросто. Убедил лишь довод, что это будет уже не городская достопримечательность, а её имитация: «Евгений, нельзя два раза съесть одну и ту же собаку».